Гражданская кампания [= Мирные действия] - Лоис Буджолд

— Это ведь так очевидно, милорд Аудитор. А? Вам не кажется? Так очевидно! — Откинувшись на стуле, он, сощурившись, смотрел на Майлза.

— Боюсь, что ничего не понимаю, — совершенно бесстрастно ответил Майлз.

— Так удачно приключившаяся смерть администратора Форсуассона? Алекс считает, что до этого вдова не предполагала, каким образом — и почему — скончался ее муж. Но после ее отчаянного бегства с твоей вечеринки, на которой ты сделал предложение, весь Форбарр-Султан думает, что теперь ей все известно.

Майлз ничем не выдал своих чувств.

— Если ты говоришь о покойном муже госпожи Форсуассон, — произнес он с вежливой улыбкой, — то Тьен погиб из-за неполадки с респиратором. — Майлз не добавил «в моем присутствии». Вряд ли бы это замечание… помогло.

— Респиратор, говоришь? Довольно легко устроить. Я могу, не напрягаясь, выдать пару-тройку вариантов.

— Наличие мотива не является доказательством убийства. Или… Раз уж ты так хорошо в этом разбираешься… Что произошло в ту ночь, когда погибла невеста Пьера?

— Я был под следствием и очищен от подозрений, — вскинул голову Ришар. — А ты — нет. Я не знаю, правда ли то, что о тебе болтают, да и меня это мало волнует. И сомневаюсь, что это заботит тебя.

— Верно. — Майлз по-прежнему вежливо улыбался. — Ну и как, понравилось тебе быть подследственным?

— Нет, — отрубил Ришар. — Ублюдки из Безопасности копались в моих личных делах, ни одно из которых их не касалось… Меня самого оболванили суперпентоталом… Они обожают, когда к ним в руки попадает фор. Ссут от счастья, что могут поизгаляться. Но тебе это не грозит, ты ведь в Совете графов и выше нас всех. Нужно быть отчаянным дураком, чтобы выдвинуть обвинение против человека такого ранга. Да и кто от этого выиграет? Никто и ничего.

— Верно. — Обвинение прихлопнут на корню по причинам, о которых Ришар ничего не знает, и Майлзу с Катрионой придется терпеть все досужие домыслы и сплетни, которые за сим воспоследуют. Никакого выигрыша.

— За исключением, возможно, юного Алекса и вдовы Форсуассон. С другой стороны… — Ришар уставился на Майлза с растущей уверенностью. — Совершенно очевидная выгода для тебя, если никто такого обвинения не выдвинет. Тут я вижу возможный вариант выигрыш-выигрыш.

— Неужели?

— Да ладно, Форкосиган! Мы с тобой оба — старые форы. Глупо нам ссориться, когда следует быть по одну сторону баррикады. Наши интересы совпадают. Это традиция. Не прикидывайся, будто твой отец и дед не были главными барышниками в своей партии.

— Мой дед… учился политике цетагандийцев. Безумный император Ури его образование довершил. Дед выдрессировал отца. — И оба выдрессировали меня. И это единственное предупреждение, которое ты получишь, Ришар. — Когда я появился на свет, политика служила для деда лишь развлечением на старости лет.

— Ну, значит, тебе все ясно. Полагаю, мы друг друга отлично поняли.

— Давай проверим. Я правильно понял? Ты предлагаешь не выдвигать против меня обвинения в убийстве, если я на Совете графов проголосую за тебя, а не за Доно?

— По мне, и то, и другое очень неплохо.

— А если обвинение выдвинет кто-нибудь другой?

— Для этого, во-первых, нужна смелость, а во-вторых — заинтересованность. Вряд ли такое возможно, а?

— Трудно сказать. Весь Форбарр-Султан — непредвиденно большая аудитория для моего тихого семейного ужина. Ты сам, например, где услышал эту… инсинуацию?

— На скромном семейном ужине, — ухмыльнулся Ришар, откровенно радуясь растерянности Майлза.

И какими путями просочилась информация? Бог ты мой, неужели у истоков Ришаровой болтовни — прорыв в системе безопасности? Потенциальные проблемы куда как выходят за рамки драки за округ. СБ будет дьявольски сложно отследить источник.

Весь Форбарр-Султан! Черт побери — черт побери — черт побери!

Майлз выпрямился и, улыбаясь, посмотрел Ришару в глаза.

— Знаешь, Ришар, я рад, что ты пришел со мной поговорить. До этой нашей милой беседы я действительно не определился, как буду голосовать по вопросу Округа Форратьеров.

Ришар казался довольным.

— Я не сомневался, что мы договоримся.

Попытка подкупа или шантажа Имперского Аудитора во время расследования расценивается как государственная измена. Попытка подкупа или шантажа графа во время перетягивания голосов — штука вполне обыденная и не расценивается никак. Графы традиционно ожидали от своих сотоварищей, что они в этой игре будут защищать свои интересы всеми доступными способами, иначе тебя сочтут слишком глупым, чтобы жить. Ришар пришел к Майлзу как к голосующему депутату от округа, а не как к Имперскому Аудитору. Подменять ипостаси и правила игры казалось нечестным. К тому же я хочу получить удовольствие, уничтожив его сам как лорд Форкосиган. Что вдобавок к этому найдет СБ, касается лишь СБ. К тому же у Имперской безопасности начисто отсутствует чувство юмора. Имеет ли Ришар хоть малейшее представление, на какой рычаг пытается надавить? Майлз на мгновение нахмурился — и снова изобразил улыбку.

Ришар улыбнулся в ответ.

— Что ж. Мне еще надо сегодня посетить других. — Он встал. — Благодарю вас за поддержку, лорд Форкосиган. — Ришар протянул руку. Майлз без малейшего колебания крепко ее пожал и сопроводил Форратьера до дверей гостиной, откуда подоспевший Пим отвел гостя к выходу. Майлз улыбался до тех пор, пока не услышал, как за Ришаром закрылась входная дверь.

И тут улыбка мгновенно трансформировалась в самый настоящий рык. Майлз трижды обежал гостиную в поисках чего-нибудь не слишком ценного, что можно было бы расколотить, не обнаружил ничего подходящего, выхватил из ножен дедов кинжал с печаткой и с силой метнул в дверной косяк. Вибрирующий звон клинка стих слишком быстро. Через несколько минут Майлз овладел собой и придал лицу невозмутимое выражение.

Пройдя в кабинет, он уселся перед коммом. Отшвырнул в сторону утреннее послание от Айвена, в котором кузен просил срочно с ним связаться, и вызвал закрытую линию. И несколько удивился, когда его с первой же попытки соединили с генералом Гаем Аллегре, нынешним шефом Имперской безопасности.

— Добрый день, милорд Аудитор, — поздоровался Аллегре. — Чем могу быть полезен?

— Добрый день, Гай. — Майлз помедлил, желудок свело от отвращения перед предстоящим разговором. Ничего, потерпит. — У комаррского дела появилось довольно неприятное продолжение (не было необходимости пояснять, какого дела), о котором я только что узнал. На первый взгляд, проблема сугубо личного порядка, но, вполне вероятно, потребует внимания СБ. Похоже, меня обвиняют на суде всеобщих слухов в том, что я напрямую приложил руку к смерти Тьена Форсуассона. Предполагаемый мотив — желание завладеть его вдовой. — Майлз сглотнул. — Вторая часть, к сожалению, правда. Я… — как бы это сформулировать покрасивше? — пытался ухаживать за ней. Не очень… Ну, возможно.